— Учитель предупреждал, что демоны наверняка попытаются соблазнить меня, подкупить или обмануть, — вскинула подбородок сержант. — Что они захотят замутить мою душу, припасть к моей энергетике, чтобы всосать мою жизнь в свои грязные души. Но я не дамся вам в руки, демоны! Вы получите только то, что полагается по инструкции, и будете высажены на нашу базу в кратчайшее время. Сейчас вам не положено ничего, кроме обеда. И знайте оба: сегодня, согласно заветам пророка Саравасвати, день экадаши[28]. И вам придется соблюсти этот пост, хотите вы того или нет. Ни единого зернышка, запрещенного правоверным в этот день, я вам не дам!
— Милая, — покачал головой Атлантида, — да знаешь ли ты, что весь последний месяц состоит для нас из одного непрерывного поста?!
— Ни единого зернышка, — отрезала космонавтка. — Нарушать святой пост не имеет права никто!
— Но хоть чего-нибудь нам дадут? — взмолился толстяк.
— Мудрый пророк Саравасвати завещал нам тридцать раз в году соблюдать пост на зерновые и не вкушать никакой живой пищи: ни каши, ни компотов, ни салатов, ни трав растущих, ни плодов спеющих, ни кореньев земных, а утолять голод допускается только пищей мертвой: мясом и рыбой.
— Ну, если так завещал пророк, — с улыбкой развел руками Платон, — тогда мы, естественно, готовы соблюдать завещанный им пост…
— Вы готовы следовать пути пророка? — Голос космонавтки впервые за все время потеплел. — Тогда у вас есть возможность спасти свою ауру и очистить энергетику. Идемте.
На камбузе людей поджидали тарелки с покрытой коричневой хрустящей корочкой жареной рыбой, ломтями ветчины и колбасы, с маленькими запеченными птичками. Вайт при виде такого зрелища громко сглотнул, а Атлантида почувствовал, как рот наполняется обильной слюной.
— Перед тем как вкусить пищу, назначенную нам пророком и учителем нашим развоплощением его, нам следует вознести молитву. — Космонавтка раскинула руки, подняв глаза к потолку, и громко запела: — Айри Лишна, айри Лишна, Лишна-Лишна, айри-айри, Лишна айри, айри Лишна, Лишна-Лишна, айри-айри…
— Простите, Лиенна, — остановил ее Платон, — но мой друг вряд ли сможет танцевать вместе с нами.
— Да? Очень жаль… — Космонавтка, предвкушая обращение в истинную веру сразу двух карми, не стала возражать против того, чтобы ее называли по имени. — Пусть он тогда только поет, это тоже хорошо очищает энергетику.
Сержант закружилась снова, и Рассольников, не столько из интереса к незнакомой вере, сколько из желания понравиться девушке, закружился рядом. Молитва длилась минут десять, после чего у археолога в голове поплыло, как после двух рюмок текилы.
— Ну как, вы что-нибудь почувствовали? — с надеждой спросила космонавтка.
— Прочищает… ауру, — признал Атлантида, не без труда поймав стол и вцепившись в него обеими руками.
— Теперь присаживайтесь. Трудный «мертвый» пост откроет вам путь к последующему возрождению в живой пище. Сегодняшнюю трапезу следует перетерпеть ради будущего ауры и кармы.
Теплер Вайт громко хрустел перемалываемыми рыбными костями, не забывая согласно кивать, а археолог все никак не мог совладать с потерявшей чувство реальности головой.
— Молиться нужно перед каждой едой? — поинтересовался он.
— Разумеется.
— Сильная вера, — кивнул Атлантида, нащупал рукою стул и упал на него. — Ради такой можно согласиться и на мясной пост.
Во рту приятно рассыпалась тонкая сухая корочка, внутри которой пряталась белая жаркая плоть, не только в меру подсоленная, но и слегка поперченная и сдобренная лимонным соком. Наслаждаясь забытым вкусом. Рассольников умял несколько кусков, после чего потянулся к ветчине, а затем переключился на колбасу.
«Интересно, если у них пост такой, то как они питаются в обычные дни?» — подумал он, с огромным сожалением понимая, что в желудок не влезет больше ни куска.
— Если хотите пить, в графине кипяченая вода, — предложила космонавтка.
Быстро соловеющий от сытости Платон в ответ только кивнул.
— Больному просьба подойти для плановой инъекции, — послышалось по громкой связи.
— Я провожу вас, сэр Теплер, — тяжело поднялся Атлантида. — Спасибо, леди, все было очень вкусно.
— Это всего лишь «мертвая» пища, — извиняющимся тоном ответила Лиенна Тоус, также вставая. — Поесть нормально вам удастся только послезавтра. Когда закончите процедуры, поднимайтесь на мостик. Я провожу вас в ваши каюты.
— Что ж, мне здесь нравится, сэр, — широко улыбнулся Вайт, хромая по длинному узкому коридору. — Хорошая еда, доброжелательные люди.
— Рано радуетесь, — вздохнул Платон. — Мы еще не на планете.
— Откуда такая грусть? — оглянулся на напарника толстяк.
— Я уже имел с ними дело. Дошел слух по информационному полю, что на Бурахани обнаружены воинские захоронения. Я тогда почти месяц пытался к ним пробиться, получить разрешение на раскопки или хотя бы въездную визу. Ничего! Я им и лекции прочитать обещал, и экспозиции с других планет развернуть, и содействие в устройстве в ведущие университеты галактики наиболее талантливых студентов — ничего! Только несколько писулек с обвинениями в демонизме.
— В каком, сэр?
— В обыденном. На этой планете установилось замкнутое религиозное общество. Всех прочих разумных существ они считают демонами, себя — избранными Богом. Контактов с внешним миром не поддерживают, рейсовые лайнеры к ним не ходят. В ожидании оказии мы рискуем застрять на Бурахани на несколько месяцев, если не лет. Нанять катер там негде, не у кого. На военной базе все будут изображать жуткую озабоченность сверхважными сверхоборонительными делами и даже мелкого каботажника вам не дадут — бывал я в таких местах, знаю. Постороннего гражданского «грузовика» можно ждать всю жизнь. А вдруг планете в ближайшее столетие не понадобятся товары из внешнего мира?
— Мне кажется, вы излишне сгущаете краски, сэр Платон, — покачал головой Вайт, подставляя ногу щупальцам диагноста.
— Ничуть! Просто я хочу дать вам понять, что завтра к вечеру мы рискуем оказаться в самой настоящей тюрьме, где никто не станет нас задерживать, но и выбраться из которой нет шансов. Нужно срочно что-то делать, сэр.
— А-а, так вот почему вы камлания перед обедом устраивали, — ухмыльнулся миллионер. — Хотели сержантихе понравиться. Тоже хороший путь. А что касается меня: заплатить я ей уже предлагал, вы же слышали. Не берет, сэр.
— Надо поискать другой выход, сэр, — покачал головой Рассольников. — Если она скинет нас на планету, мы засядем там очень и очень надолго.
— Смотрите, сэр, а опухоль вроде спадает? — повертел ногой Вайт. — А что касается нашей милой девушки… Ну, попробуйте стукнуть ее по голове и угнать спасателя.
— Катер не послушается посторонних. Привезет на Бурахани и сдаст в полицию, как миленьких.
— Тогда попробуйте ее соблазнить, — пожал плечами толстяк. — Что еще остается делать? Кстати, сэр: если на Бурахани, как вы говорите, замкнутая религиозная община, то каким образом спасательные суда с этой планеты оказываются в регистре галактического космофлота?
— Именно потому, что это замкнутое общество. Вы же знаете, от инструкций по пространственному перемещению защититься не способен сам Господь Бог. Раз положено на каждой обитаемой планете иметь базу спасателей, значит, она там будет. Просто местные патриархи предпочитают содержать на планете своих пилотов и свои суда, а не пускать на поверхность посторонних. К тому же общество избранных Богом нужно защищать от всякого рода демонов, и имеется кое-какой боевой флот на случай внешнего вторжения.
— Какой?
— Понятия не имею, сэр Теплер. Просто строю предположения, исходя из своего знания структур и обычаев замкнутых стран и планет. Чаще всего подобные социумы отличаются повышенной агрессивностью.
— Что же, это интересно, сэр. Можно попробовать с ними договориться. Не с пилотами, естественно, а с правительством — пророками, отцами, патриархами. Как там они себя называют?
— Я же вам говорил, сэр Теплер. На Бурахани не с кем договариваться. Они вообще не желают ни с кем разговаривать.
— Просто вы не умеете вести переговоры, сэр Платон. — Вайт снисходительно похлопал напарника по плечу. — Есть маленький секрет: когда хотите договориться с партнером, думать нужно не о том, чего желаете вы, а том, что нужно ему. Вот тогда и наступает момент полного взаимопонимания. Вот скажите, зачем им ваши лекции, если в них вы почти наверняка станете пропагандировать «демонические» идеи?
— Да они ненормальные. — Атлантида постучал костяшками плотно сжатого кулака по стене. — Тупые религиозные придурки.
— А вы никогда не задумывались, сэр, чем отличаются друг от друга различные религиозные течения? Нет? Только по одному признаку: методикам сбора денег с завербованных человечков. Есть религии, которые сразу обирают жертву до нитки, обсасывают, как рыбную косточку, и выбрасывают вон. Например, списывают в религиозное самоубийство. Есть верования, которые «окучивают» целые страны и народы на протяжении тысяч лет, долго и тщательно доят век за веком семью за семьей, сыновей и дочерей, внуков и правнуков. Эти категорически запрещают самоубийства, как приводящие к долговременным убыткам. Есть религии, прямо назначающие определенный процент от дохода, который положено перечислять на нужды Церкви, есть те, что предпочитают плановые акции «добровольных» пожертвований. Однако любая из них стремится добиться монополии, распространить влияние как можно шире. Короче, любая вера — это всего лишь вид хорошо налаженного бизнеса. А один предприниматель всегда сможет договориться с другим предпринимателем.
